Пожалуй, одна из самых трагичных историй владивостокского «Транзита» — путешествие в один конец. Осип Эмильевич Мандельштам родился 15 января 1891 года. Поэт, вернее, скульптор, анатом и композитор слова, он оказался во Владивостоке в октябре 1938 года, после долгих мытарств по ссылкам и судам, начавшихся ещё в 1934 году печально известным стихотворением, посвящённым Иосифу Сталину:

Мы живём, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища.

А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет,
Как подкову, куёт за указом указ:

Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него — то малина
И широкая грудь осетина.

Илья Эренбург называл это стихотворение «стишками», Борис Пастернак, выслушав его из уст автора, сказал: «То, что Вы мне прочли, не имеет никакого отношения к литературе, поэзии. Это не литературный факт, но акт самоубийства, который я не одобряю и в котором не хочу принимать участия». Даже жена, Надежда Яковлевна, в воспоминаниях своих говорит о справедливости оценки этих стихов как одноплановых, лобовых, случайных в творчестве Осипа Мандельштама.

Одна только Анна Ахматова, которая вообще относилась к Мандельштаму, как пишет искусствовед Виталий Виленкин, как к «какому-то чуду поэтической первозданности, чуду, достойному восхищения», отметила эстетическую ценность этих стихов.

Родился Осип Эмильевич Мандельштам 15 января (3 января по старому стилю) 1891 года в Варшаве, в семье богатого еврейского торговца кожами. Вскоре семья переезжает в Петербург. Глубокую борьбу в течение всей жизни будут вести в поэтическом сознании Осипа Эмильевича величие и холодная красота Петербурга, с которым он познакомился в самые ранние годы, и патриархальный, родной, но отвергаемый уклад иудейского быта. Позже он будет писать:

«Никогда я не мог понять Толстых и Аксаковых, Багровых-внуков, влюбленных в семейственые архивы с эпическими домашними воспоминаньями… Разночинцу не нужна память, ему достаточно рассказать о книгах, которые он прочел, — и биография готова…»

Закончив в Петербурге Тенишевское училище, в 1907–1908 годах Мандельштам слушает лекции на словесном факультете Парижского университета, в 1909–1910 занимается романской филологией в Гейдельбергском университете в Германии, путешествует по Швейцарии и Италии. Именно тогда Мандельштам оказывается под впечатлением от европейской готики, которая станет сквозным символом его поэтической образной системы.

В 1910-е годы стало понятно, что символизм, появившийся в конце прошлого века как новое слово в русской литературе, достиг кризиса. В противовес символистическим стремлениям к небесному, к миру идеального, Осип Мандельштам вместе с Анной Ахматовой и Николаем Гумилёвым объединили вокруг себя последователей течения акмеизм, провозглашавших в поэзии золотое равновесие земного и небесного. В 1913 году Мандельштам написал статью «Утро акмеизма», в которой нашла отражение сущность акмеистического взгляда на мир и искусство, были сформулированы принципы поэтики акмеизма. Опубликована статья была только в 1919 году.

В этом же году Мандельштам женится на Надежде Яковлевне Хазиной, которую встречает в Киеве во время скитаний по югу России. Надежда Яковлевна посвятила себя мужу и его поэзии. Позже она напишет: «Жизнь моя начинается со встречи с Мандельштамом».

После революционных событий начинаются тёмные годы. Голодная, необустроенная жизнь, мрачные, тревожные настроения сопровождали тяжёлую работу над прозой, переводами, стихотворениями, пронизанными гражданскими мотивами.

Апофеозом поэтически-политической смелости стало написание в 1933 году стихотворения про «кремлёвского горца». Можно по-разному трактовать художественность стихотворения, но с политической точки зрения предавать эпиграмму на Сталина огласке было роковым шагом.

В ночь с 13 на 14 мая 1934 года Осип Мандельштам был арестован. Вскоре последовала первая ссылка — в Пермский край, город Чердынь. Неизменно, до самого рокового приговора к каторжным работам, во всех ссылках и скитаниях поэта сопровождала жена. Она писала во все инстанции, обращалась к оставшимся друзьям, знакомым, неравнодушным к Осипу Эмильевичу и его творчеству.

Наконец, при содействии Николая Бухарина Мандельштаму было позволено самостоятельно выбрать место для проживания — за исключением крупнейших 12 городов страны. Так, случайным образом на три года домом для Мандельштамов стал город Воронеж. Здесь он пишет «Воронежские тетради» — венец творчества поэта по мнению многих критиков.

В 1937 году заканчивается срок «воронежской ссылки», и Мандельштамы возвращаются в Москву, а затем уезжают сначала в Калинин (ныне Тверь), а потом в профсоюзную здравницу Саматиха (Московская область). В Саматихе поэта арестовывают повторно в ночь с 1 на 2 мая — меньше чем через два месяца после приезда. На этот раз формальный повод — заявление секретаря Союза писателей СССР В. Ставского. Уже 8 сентября 1937 года, получив 5 лет трудовых лагерей за контрреволюционную деятельность, Осип Мандельштам отправляется этапом на Дальний Восток, на Колыму, но не доезжает до пункта назначения.

Пишет в рассказе о последних часах Мандельштама «Шерри-бренди» Варлам Шаламов, тоже «опальный» советский писатель, встретивший во Владивостокском пересыльном лагере свое 30-летие по пути на Колыму:

«Поэт умирал. Большие, вздутые голодом кисти рук с белыми бескровными пальцами и грязными, отросшими трубочкой ногтями лежали на груди, не прячась от холода Раньше он совал их за пазуху, на голое тело, но теперь там было слишком мало тепла. Рукавицы давно украли; для краж нужна была только наглость — воровали среди бела дня. Тусклое электрическое солнце, загаженное мухами и закованное круглой решеткой, было прикреплено высоко под потолком. Свет падал в ноги поэта — он лежал, как в ящике, в темной глубине нижнего ряда сплошных двухэтажных нар. Время от времени пальцы рук двигались, щёлкали, как кастаньеты, и ощупывали пуговицу, петлю, дыру на бушлате, смахивали какой-то сор и снова останавливались.
…
Подумайте, как ловко он их обманет, тех, что привезли его сюда, если сейчас умрёт, — на целых десять лет. Он был несколько лет назад в ссылке и знал, что он занесён в особые списки навсегда. Навсегда?! Масштабы сместились, и слова изменили смысл…»

Осип Эмилевич скончался 27 декабря 1938 года. Легенд и версий обстоятельств смерти поэта множество. Среди распространённых версий фигурируют истории и о расчленении Мандельштама на части — по «четырём ведрам», и о том, что тело его, напротив, оставалось в бараке ещё несколько дней и соседи получали за него пайку хлеба. Немало и тех, кто якобы лично находился рядом в момент, когда оборвался жизненный путь поэта. Также и споры о точном месте его захоронения продолжаются до сих пор. Краевед Валерий Марков считает, что  «…на месте оврага, куда было брошено тело поэта, сейчас стоят дома, начинающие улицу Вострецова».

Свидетельство о смерти Осипа Мандельштама

Надежда Мандельштам о смерти мужа узнала в 1939 году. Это было начало «бериевского времени», некоторые дела, заведённые при Ежове, пересматривались.

Обращение Н.Я. Мандельштам от 19 января 1939 года к Наркому внутренних дел СССР, генеральному комиссару госбезопасности СССР Л.П. Берии:

«Уважаемый товарищ Берия!

В мае 1938 года был арестован поэт Осип Эмильевич Мандельштам; из его письма мне известно, что он осужден Особым совещанием на пять лет СВИТЛ за контрреволюционную деятельность (в прошлом у Мандельштама имелась судимость по 58-й статье за контрреволюционные стихи).

Вторичный арест 1938 г. явился полной неожиданностью. К этому времени Мандельштам закончил книгу стихов, вопрос о печатании которой неоднократно ставился С.С.П. Мы скорее могли ожидать его полного восстановления и возвращения к открытой литературной деятельности, чем ареста.

Мне неясно, каким образом велось следствие о контрреволюционной деятельности Мандельштама, если я — вследствие его болезни в течение ряда лет не отходившая от него ни на шаг — не была привлечена к этому следствию в качестве соучастницы или хотя бы свидетельницы.

Прибавлю, что во время первого ареста в 1934 г. Мандельштам болел острым психозом — причем следствие и ссылка развернулись во время болезни. К моменту второго ареста Мандельштам был тяжело болен, физически и психически неустойчив.

Я прошу Вас:

1. Содействовать пересмотру дела О.Э. Мандельштама и выяcнить, достаточны ли были основания для ареста и ссылки.
2. Проверить психическое здоровье О.Э. Мандельштама и выяснить, закономерна ли в этом смысле была ссылка.
3. Наконец, проверить, не было ли чьей-нибудь личной заинтересованности в этой ссылке. И еще — выяснить не юридический, а скорее моральный вопрос: достаточно ли было оснований у НКВД, чтобы уничтожать поэта и мастера в период его активной и дружественной поэтической деятельности.

Надежда Мандельштам».

Однако добиться реабилитации мужа по «повторному делу» у Надежды Яковлевны вышло только в 1956, когда началась «оттепель». А вот оправдания по делу 1934 года, последовавшей только в 1987, она так и не дождалась, уйдя из жизни в 1980 году.

---

Владивосток стал первым городом в России, где был установлен памятник поэту. Первоначально его планировалось поставить на месте братской могилы, в которой покоятся кости поэта, но для этого требовалось получить разрешение командования Тихоокеанского военно-морского флота, чего добиться не удалось. 1 октября 1998 года, в год 60-летия со дня смерти, скульптура Осипа Мандельштама появилась в небольшом сквере на улице Ильичева — внутри квартала за бывшим кинотеатром, где ныне торговый центр «Искра», на проспекте имени 100-летия Владивостока. Там он подвергался нападениям вандалов: памятнику отбили нос, дважды обливали его белой краской. Валерий Ненаживин, приморский скульптор, который изваял памятник на свои средства ещё в конце 1980-х годов (13 лет памятник простоял во дворе его мастерской), был вынужден забрать его обратно в мастерскую и заново отлить в чугуне. В 2003 году памятник нашёл своё постоянное место жительства в сквере Владивостокского государственного университета экономики и сервиса.

Теперь там ежегодно ко дню рождения поэта проводятся чтения, на которые собираются литераторы, преподаватели, студенты. В 2011 году совместными усилиями Всероссийского фонда «Русский мир» и ВГУЭС был выпущен сборник «…Стихов виноградное мясо». Он собрал произведения Осипа Мандельштама, переведённые на китайский, вьетнамский, японский, корейский и английский иностранными студентами, изучающими русский язык.

Бесшумное веретено
Отпущено моей рукою.
И — мною ли оживлено —
Переливается оно
Безостановочной волною —
Веретено.

Все одинаково темно;
Все в мире переплетено
Моею собственной рукою;
И, непрерывно и одно,

Обуреваемое мною
Остановить мне не дано —
Веретено.

Жизненная нить Осипа Эмильевича Мандельштама прервалась во Владивостоке, но веретено его поэтического, художественного, эстетического наследия безостановочно крутится, вплетая его удивительно красивые, чарующие стихотворения в ткань нашей современной культурной и духовной жизни. Мандельштама читают, любят, помнят по всему миру — от Москвы до Владивостока, от Варшавы, родного города поэта, до Рима, от Амстердама до Вашингтона.

Текст — Елизавета ДРОБЫШЕВА