«Дни в Романовке» — одно из самых красивых изданий мира

5 марта 2014

В 2012 году в Музее был представлен проект-выставка «Вера. Надежда. Маньчжурия», посвященный выходу издания «Дни в Романовке». Это издание содержит единственные в мире фотодокументы традиционного уклада жизни староверов и информацию обо всех, кто на них представлен. 

Эта уникальная книга уже получила награды Ассоциации книгоиздателей России и Бюро ЮНЕСКО, а теперь стала единственным из российских изданий, вошедшим в шорт-лист конкурса самых красивых книг мира по версии Лейпцигской книжной ярмарки 2014. 

   

Кроме того, в январском номере журнала «Мир музеев», старейшем в России профессиональном издании о музейном деле и культурном наследии, вышла статья Ёсикадзу Накамура — одного из авторов издания «Дни в Романовке». Он рассказал о том, как нашел фотографии жителей Романовки и их автора Ямадзоэ Сабуро и об исследованиях, позволивших узнать подробности практически о каждом жителе. Здесь мы приведем цитату из нее.

«История старообрядческой Романовки была прервана в 1945 году с приходом в Маньчжурию советской армии и представителей той власти, от которой когда то бежали приморские старо­веры. С тех пор, как во время учебы в аспирантуре университета в Токио я прочитал житие протопопа Аввакума, меня интересовали судьбы потомков староверов. Я собирал материалы о Романовке, написанные главным образом по-японски. Кроме того, на Пасху 1990 года я встретился с бывшими романовцами в штате Орегон (США), куда после Второй мировой войны переселилась группа жителей Романовки. В этом мне помог мой друг Ричард Моррис, исследователь старообрядчества, который сам жил среди русских разных верований и помогал им осваиваться. Осенью 1990 года я выступил с докладом о поселке Романовка на международной конференции по старообрядчеству, которая проходила в Новосибирске. И вдруг в 2004 году я почти случайно узнал, что еще жив и здравствует доктор Ямадзоэ Сабуро, который работал в Институте освоения земли в Хэндаохэцзы. По специальности он был биохимиком, занимался изучением структуры питания романовцев. Я побывал у него дома в городе Маэбаси, недалеко от Токио. Оказалось, что по репатриации на родину после войны он был профессором биохимии в университете Гуммы в городе Маэбаси и давно вышел в отставку со званием почетного профессора. Ямадзоэ Сабуро тогда шел 96 й год, но он прекрасно помнил свое пребывание в Романовке и много рассказывал мне, как ему было интересно там работать. Он был большим любителем фотографии и не расставался с немецким фотоаппаратом «Лейка». От тех времен у него осталось около 300 кадров. По фотографиям видно, что они сделаны спонтанно. Романовцы не позировали перед его камерой специально, из чего можно сделать вывод, что они не стеснялись японского ученого и у них были простые дружеские отношения. В 2007 году профессор Ямадзоэ скончался в преклонном возрасте 98 с лиш­ним лет. После его смерти его дочь, госпожа Марико, передала мне на хранение все романовские негативы, впоследствии я подарил их Приморскому государственному объединенному музею имени В. К. Арсеньева во Владивостоке».

Вот как Ёсикадзу Накамура рассказал о работе исследователей Музея над книгой:

«Все эти фотографии я отправил моим японским коллегам и российским коллегам во Владивостоке — Вере Кобко и Нине Керчелаевой, научным сотрудникам Приморского музея имени В.К. Арсеньева. К моему большому удивлению, эти две замечательные женщины с фотографиями в руках посетили почти все места, где ныне проживают бывшие романовцы и их потомки: Тавлинку, Березовый и Гусевку в Хабаровском крае, Сидней в Австралии, Вудберн в штате Орегон — и выяснили все о каж­дом из этих снимков — кто запечатлен в кадре, чем он или она занимается, место и год рождения и смерти. Они записывали все, что удавалось узнать о людях, изображенных на фотографиях, все, что говорила о них родня, соседи, знакомые. В этом отношении исследовательницам сопутствовала удача. Удачным оказалось и то, что в США им помогали Моррисы — Тамара и Ричард. Тамара — профессиональный лингвист, специалист в области диалектологии староверов. К концу 2007 года наша первая черновая рукопись, включавшая рассказы о печальных судьбах тех, кто после развала Романовки оказался рассеян по миру, была почти готова к печати».